Утро воскресного дня! Самое время для того, чтобы поработать во славу Шинигами-сама! Это роскошное, необъятно высокое небо, напоённое чистейшей свежей лазурью, это ласково смеющееся над головами жителей Города Смерти шипастое солнце, этот свежий, ещё не прогретый как следует, пропитанный приятной прохладой, воздух… Всё идёт навстречу двум горящим жаждой провести время с максимальной пользой душам.
Джастин Лоу направил к этому светло-голубому куполу радостную от одного факта существования улыбку, преисполняясь желанием сделать всё, чтобы из девушки, которую ему поручили учить, вышел настоящий боец. Леди-воин в сверкающих доспехах, с клинками наперевес… Ах, простите, это, кажется, из какой-то другой оперы. Или из романа? Да не суть важно. Основная мысль понятна и ясна, как похвала из уст Директора Академии. Он подготовит её ко ВСЕМУ. Никто никогда и нигде не подберётся к его ученице вне её согласия без последствий для себя. Вот чего хотел добиться Джастин. Если уж он брался за какое-то дело, то выполнял на совесть. Так, будто от положительного результата зависела его собственная жизнь.
«Как же она выглядит, эта Лекса-чан? От внешнего вида противника тоже зачастую зависит стратегия боя. Высокий или маленький человек будут драться по-разному… И телосложение отражается на подборке наиболее удобного стиля…»
Джастин явился на площадку секунда в секунду к назначенному времени. Припарковался внизу, на сей раз – абсолютно нормально, тихо и мирно, без обычных своих выходок, когда от музыки из колонок поднималась на ноги вся округа, и даже на дальних концах улицы, по которой он проезжал, люди валились со своих кроватей. Без спешки шагая по ступенькам – он рассчитал все сроки, которые необходимо затрачивать на путь, заранее, - Коса Смерти ненадолго задержался на последней, наблюдая за одинокой фигуркой ученицы Шибусена, разминавшейся в преддверии занятия. Хотел окликнуть, подойти, как-то привлечь внимание, но решил сперва подождать, как скоро она отреагирует на его появление, а почти сразу после сей светлой идеи – пришла следующая.
Цепь с лезвием гильотины на конце понеслась в сторону Лексы. Не успей та увернуться или отбить – Джастин вполне мог остановить удар или отвести его. Но тот, кто позволяет застать себя врасплох, даже в самом безопасном на вид месте, заслуживает не учиться на Оружие, а сидеть дома и варить супы да жарить котлеты. В этом Лоу был твёрдо убеждён.
Это было одновременно приветствие и начало тренировки. Джастин успел сказать себе, что, если Лекса успешно выдержит всё – он на собственные средства сегодня же накормит её лучшим мороженым в Городе Смерти. Если, конечно, она любит мороженое. Если нет – угостит чем-то другим, что она сама выберет.
Остаётся надеяться, что к концу всех упражнений девушка ещё останется в силах самостоятельно передвигаться… Да хотя бы стоять.

Отредактировано Justin Law (2013-08-02 03:19:18)

Голубые глаза, невзирая на всю внешнюю бесстрастность Косы Смерти, внимательно изучили лезвия Лексы. О, да, потенциал у этой девушки был. И очень хороший. Сколько возможностей таится в этом обманчиво хрупком на вид теле?
«Будет вершиной моих достижений, если я смогу воспитать из неё Косу Смерти, которая станет сильнее меня… Готов спорить, что это возможно… По крайней мере, я бы очень хотел…» - Джастин испытывал новое для него и вообще мало ему свойственное странное воодушевление человека, который получил в руки драгоценный самородок, который ему предстоит огранить. И потом, когда драгоценный камень засияет всеми своими восхищающими радужными гранями, кто-то, может быть, вспомнит шёпотом мастера, сотворившего такое чудо.
Боязно ошибиться, но и крайне интересно. Что-то новое всегда любопытно пробовать. Джастин никогда не страшился экспериментировать, даже иногда с явным риском. По-другому он не стал бы Косой Смерти, да и столько времени после этого знаменательного события, целых пять лет, не прожил бы. Иначе говоря – психологически он был способен если не на всё, то на очень и очень многое. И ничуть не меньше мог вынести в свой собственный адрес.
Осталось разобраться в нескольких нюансах, прежде чем продолжать занятие. Без этого не получится выстроить единой связной программы, рассчитать необходимые уроки, понять, в каком ключе вообще взаимодействовать с этой девушкой.
- Ну, хочу надеяться, что на пьяного Экскалибура я не слишком похож, - безмятежно ответил Джастин. Он неторопливо вышел на площадку, огибая Лексу по довольно широкой дуге, метров в десять, не меньше, как бы оставляя простор для действий. Лезвие гильотины исчезло, точнее, снова превратилось в нормальную руку. Лоу находился в состоянии, если можно так выразиться, пассивной боевой готовности. Иначе говоря - скорее, на позиции защиты, чем новой атаки, - Доброе утро, Лекса-чан. Рад видеть Вас в добром здравии. Сразу поясню, как всё будет проходить. Я даю Вам задания различного рода, Вы обязаны их выполнять. Как бы тяжело это ни было, - тут уже по тону, спокойному, дружелюбному, но непреклонному и уверенному, становилось ясно, что никаких жалоб и возражений хранитель Европы не примет, потому что, в своё время, сам прошёл через то же самое, причём, по большей части, благодаря самостимуляции, - Если не хотите, лучше откажитесь сейчас, потому что, как Вы, полагаю, понимаете, я не могу тратить время впустую. В таком случае, можете сейчас развернуться и уйти, я Вам слова не скажу. При желании же продолжать – вот первое, что Вы должны сделать. Я – кишин, которого Вам нужно уничтожить любой ценой, Лекса-чан. Не сдерживайтесь. Покажите всё, что Вы уже можете и умеете.
Это был, пожалуй, самый важный этап становления отношений. Он должен знать, на что способна эта девушка. И действительно хотел, чтобы она выложилась полностью. Как при борьбе с реальным злейшим врагом. Если Джастин не совладает с ученицей – ему, пожалуй, стоит умереть на этом самом месте, дабы не нести бремя подобного позора. Хотя, Лоу был на девяносто восемь процентов уверен, что до смертоубийства сегодня не дойдёт.

Отредактировано Justin Law (2013-08-02 22:56:29)

В плеере: «Eisbrecher» - «Eisbrecher».

Коса Смерти не сомневался в выборе этой девушки. Всё-таки успел ещё до слов вполне достаточно увидеть, чтобы понять – эта отступать не будет. Ни в коем случае.
Он готов к бою. Всегда готов, как туго сжатая пружина, запертая в тесном пространстве коробки. Битва – его стихия. И даже не стихия… Как резко ускоряется пульс, кровь разгоняется по жилам с бешеной скоростью, а тело так и просит – воспользуйся мной, я твой инструмент! Самый верный и безотказный из всех, потому что такой можно отнять наверняка лишь вместе с жизнью.
Дышать полной грудью, ощущая, как окружающее пространство становится просторным и чётким, динамичным, красочным и живым. Как будто кто-то подредактировал контуры, обведя их, и добавил в краски густой сочности. Яснее всего же видна противница, невыразимо прекрасная в этот момент. Хладнокровный, чётко оценивающий каждый самый незначительный жест рассудок Джастина любуется ею. Взметнувшиеся в быстром движении тёмные волосы, горящие, полные решимости глаза, точёная фигурка, несущая любой нечестивой твари очищение через гибель. Такой ей можно посвятить поэму или оду – и никогда не озвучить, чтобы не вводить в грех гордыни.
«Она – такая же, как я?» - Джастин сам становился таким, как Лекса, в моменты чистого служения, когда ощущал себя не человеком, не смертным созданием из плоти и крови, а – орудием в руках неизмеримо более значительной силы. И, даже если та пожертвует им – такой момент искупит и оплатит всё. Но пусть действительно будет этот самый удивительный и сладкий момент полёта вне времени и пространства, когда всё окружающее становится настоящим и мнимым одновременно, а душа рвётся навстречу опасности, чтобы принять её на себя, как на щит, и отразить, и тут же подарить собственный ответ.
Отчётливый, пронзивший слух звон внезапного столкновения металла с металлом. Резкое сияние, на миг отнимающее зрение. Они почти едины в эту секунду – высшая красота слияния двух существ, и всё по-честному, всё реально и полновесно.
Подстраиваясь под удар Лексы, Джастин отклонился в сторону, пропуская её клинок мимо себя, вскидывая руку, и крестообразная яркая стальная вспышка сорвалась словно бы с креста на его рукаве. Он не урезал и никак не ограничивал стандартную мощь удара. Иными словами, девушка, если не сможет защититься, будет аккуратно разрезана на четыре части.
Нападая первым, сразу открываешь свои сильные и слабые стороны – хотя, конечно, кому-то всегда всё равно приходится это делать… Помимо этого, бросаться в лобовую на того, о ком ничего либо почти ничего не знаешь, неразумно. Впрочем, опять же, иногда иного выбора нет… Разбор ошибок будет. Обязательно. Но – только под конец поединка. Только полный идиот читает серьёзные нотации, над которыми нужно думать, во время сражения. Лоу никогда не учился на преподавателя, но уж такие-то простые вещи понимал. В моменты вдохновения боем нельзя отвлекать. И даже не потому, что собьётся весь настрой, хотя такова одна из возможных причин. Просто – это точно так же, как судить о литературном произведении, только лишь начав читать.

Джастин искренне наслаждался происходящим. Хотя, по его безмятежному, отстранённому лицу, будто Гильотина прогуливался по Оксфорд-стрит, а не проводил дуэль, этого было не заподозрить. Драки въелись в его кожу и плоть, и он уже давно научился безупречно контролировать себя. Судьба, если берётся лично втолковывать, как пользоваться умом-разумом, то вколачивает жёстко и навсегда. У Лоу было сразу несколько оптимальных вариантов парирования нового удара Лексы, начиная с простого блокирования её движений зажимами, после чего он мог бы разделаться с ней, если бы был ей реальным врагом, но парень выбрал самый радикальный. Сразу, как только выпустил крест, сложенный клинками. Легко оттолкнувшись от твёрдой поверхности под подошвами ботинок, стремительно взвился высоко в воздух, на краткие секунды словно бы отринув всеобщий закон тяготения, зависнув над Лексой, а правая ладонь легла на локтевой сгиб левой руки. Отлично сознавая, что в такой позиции на линии прострела у девушки будет всего две-три доли секунды, чтобы ускользнуть из-под карающего луча, Коса Смерти громко и чётко выговорил, почти выкрикнул - но для этого, пожалуй, он был всё-таки чересчур хладнокровен и равнодушен:
- Law Abiding Silver Gun!
Прицельный поток концентрированной энергии обрушился на площадку сверху вниз. Способный разрезать глину, дерево, даже камень. Если быть совсем честным, Джастин считал, что лучше уж Лексу убьёт он сам, чем потом растерзают монстры. Он хотя бы помолится за упокой, и не надругается над бездыханным телом, а по-честному похоронит. Правда, Шинигами-сама за такое отнюдь не похвалит. Джастин, не будь дураком, понимал, чем запахнет от убийства ученицы. А, значит, Лексе лучше побороться за жизнь. Но не щадить же её? Ни одна тварь, выползшая на кровавую охоту из тьмы, ведь не пожалеет. Он отлично помнил, как в самом буквальном смысле выползал из некоторых стычек, по пеплу и руинам, давясь надсадным кашлем, израненный, но живой и не сдавшийся. Дрожащей рукой нашаривал в карманах сутаны зеркальце, истово молясь, чтобы оно не оказалось разбитым, а сведённые в судороге онемевшие пальцы не чувствовались, будто их оторвало - да только тогда имелась бы хоть боль, на худой конец, - и, как назло, никак не желали сжиматься на овальном предмете шесть на девять сантиметров в диагонали, толщиной в несколько миллиметров. И потом ещё Гильотина никак не мог вспомнить номер Бога Смерти. Вылетало из белобрысой головы напрочь. Ещё бы, после того, как по ней столько били.

Отредактировано Justin Law (2013-08-02 22:37:42)

В наушниках: «Rage» -  «Gib dich nie auf».

Джастин, естественно, отлично знал, что у него сразу после применения Серебряной Пушки появляется уязвимость – могут подловить, когда он будет спускаться на грешную землю. Но он не был бы Косой Смерти, если бы не предусмотрел заранее, как поступит. Он даже на обе ноги не успел встать, как отреагировал на новое нападение. Крутой разворот на носке, едва коснувшемся гладких светлых камней, которыми была вымощена площадка, и снова в ход пошли перекрещённые лезвия гильотины, но уже не как атака, а как своеобразный щит, барьер, призванный разделить Джастина и Лексу. При этом Коса Смерти так стремительно отпрянул назад, что могло показаться, будто его отшвырнула, буквально снесла куда-то назад отдача от креста. Хотя, скорее, это был такой прыжок, потому что слишком аккуратно и выверено выглядели движения Лоу со стороны. А ещё – потому что обычно эта техника такого обратного эффекта не давала.
Ему уже очень нравилась эта целеустремлённая и смелая девушка. Она знала, чего хочет, и собиралась этого добиваться во что бы то ни стало. Джастина это восхищало. Когда-то он переступал через собственную мнимую ненужность в качестве Оружия, утверждённую другими и лишь на том основании, что Лоу не умел работать в паре. Его попытки самоутвердиться в качестве одиночки столько раз высмеивали, что парень в итоге приучился полностью игнорировать то, что происходит вокруг него, если это не относится непосредственно к делу, которое ему необходимо выполнить. Так вот… В Лексе он видел то же самое. Она будет упрямо смотреть вперёд, веря в светлое грядущее. Завистники, оскорбители, злопыхатели ничего для неё не значили. И не будут. Не такова, чтобы из-за ерунды подобного сорта прекратить стараться и трудиться.
«Ну же, зацепи меня хоть один раз… Тогда я засчитаю твою задачу выполненной – для начала уже неплохо…»
Возможно, он и сам будет продолжать совершенствоваться и стремиться к чему-то новому рядом с ней. Шинигами, вероятнее всего, изначально рассчитывал, что им обоим найдётся, что друг другу дать. Раскрывать свой потенциал… Во всех отношениях.
А солнце по-прежнему радовалось у себя на небосводе, глядя на разыгравшуюся внизу сцену. Посмеиваясь так, будто предвидело заранее всё, что уже произошло и то, что ещё только обещает приключиться.

А вот такого, признаться, Джастин вовсе не ожидал. Но лёгкое изумление было, скорее, приятным. Тренированный организм Оружия отреагировал даже быстрее, чем получил оформленную команду от сознания. Именно этот фактически животный инстинкт, или, если так лучше звучит, отточенная до автоматизма реакция, многократно способствовал его самосохранению. Встречались, понимаете, такие индивиды, которые додумывались, что Косу Смерти можно сожрать, если напасть внезапно со всех сторон, навалившись разом целой стаей… Однако, служить кому-то пищей хранитель Европы не собирался. Ещё чего, не такая бесполезная штука – бытие, чтобы терять его из-за чьих-то разыгравшихся аппетитов.
Вскинуть правую руку с раскрытой ладонью и тесно прижатыми друг к другу пальцами вверх и коротким рубящим жестом, как будто ребром рассчитывая рассечь незримую, но весьма крепкую преграду, опустить её наискось так, чтобы в итоге она осталась отведённой немного в сторону. Ещё одна яркая вспышка, вырвавшаяся из того места, откуда у Лоу в традиционном режиме выходил клинок, разрастаясь так быстро, что глаз обычного человека почти не успел бы этого уловить, очертила достаточно широкое, в пять метров, замкнутое кольцо вокруг Гильотины, снося и отсекая всё, что попадётся на пути. Тончайшее лезвие как будто бы целиком из чистейшего света, стремительное и неудержимое. Цепь от лезвия позади могло оказаться срезанным подчистую, да и сама Лекса располагалась на пути. Длилось это несколько мгновений, после чего хищный, привычный к уничтожению свет полностью погас. И никаких следов совершённого воздействия, кроме поражённых целей, после него обычно ни разу не оставалось. Лоу нередко подпускал противников к себе поближе, чтобы было удобно охватить одним ударом большое количество мишеней, поскольку, чем шире оказывался размах, тем меньше оказывалась в итоге сила относительно того, что было вложено изначально – иначе говоря, расстояние, может быть, и возрастало, а вот поражающий эффект падал пропорционально к таковому.

Отредактировано Justin Law (2013-08-03 01:06:26)

Ну, конечно! Трансформация! Такой простой ход… И такой изящный! И об этом Джастин Лоу, Коса Смерти, Демоническая Гильотина, напрочь позабыл. Поскольку сам полной формой не пользовался – улетучилось из памяти, что другие Оружия, сражающиеся самостоятельно, вовсе не обязаны действовать в том же стиле. Ну, и, конечно, поплатился. Что греха таить – Лекса подловила его. И вот, на бедовую белобрысую голову обрушился замечательный пинок. Джастин даже чуть-чуть пролетел вперёд, картинно раскинув руки, и красиво растянулся на животе. В первые пару секунд даже не шевелился. Потом у него задрожали плечи. Перевернулся – и тут стало видно, что Гильотина смеётся. Почти беззвучно, но от всей души. Сел, потирая макушку, потом нащупал рядом шапочку и, отряхнув, водрузил её обратно. В синих глазах продолжало вовсю бушевать веселье.
- Лекса-чан… - с искренним восхищением заговорил парень, улыбаясь, - …я Вас поздравляю. Задание выполнено. Блин, шишка будет… - беспечно и без особого сожаления протянул Лоу, опять коснувшись головы кончиками пальцев, - И как мне теперь прикажете этим думать? – и тут сделалось ясно, что он снова шутит. В своей бытовой ипостаси этот парень ничем не напоминал сурового карателя. А переключался из одного режима в другой он легко и непринуждённо. Иногда комбинируя их между собой замысловатыми образами. Запутает противника каким-нибудь комментарием, и, пока тот соображает, что Коса Смерти имел в виду и не поиздевались ли, часом, над ним, припечатает так, что мало не покажется. И много не покажется. Вообще ничего уже не покажется. Да. Гильотина обожал провоцировать оппонентов. Из всех этот режим выдержал один Гирико, и тот постоянно сматывался с поля битвы.
Прекратив паясничать, Джастин встал на ноги и как следует отряхнул одежду. На самом деле, всё перед ним слегка мутилось, в любом детском мультфильме над головой Косы Смерти в аналогичном случае наверняка пририсовали бы каких-нибудь птичек, или, по крайней мере, кружащиеся на манер нимба звёздочки, однако, никаких серьёзных последствий Лоу на себе не ощущал. Но кишину бы точно не поздоровилось на его месте, потому что при той кратковременной дезориентации Лекса вполне успела бы добить злодея. Приложила-то как следует. А бой не сводится исключительно к искусству размахивать клинками. Тут задействовано всё – и умение применить себе на пользу элементы окружающей обстановки или ландшафта, и хитрые уловки, а также нестандартные приёмы.
Тут даже об ошибках говорить не хотелось. Пока идёт драка – их всегда можно поправить, приспособиться и перестроиться, учтя предыдущие оплошности. Практика - она и есть лучший способ обучения. А те, кто совершает промахи слишком часто, просто умирает.
- Я тут решил, что, если Вы достигнете успеха сегодня, я за свой счёт накормлю Вас мороженым, Лекса-чан. А обещания и зароки следует выполнять. Вы хорошо постарались. И, если честно, Вы – вторая, кто выжил после моей Серебряной Пушки, - прикинув сроки создания этой разновидности атаки, Джастин даже уточнил, - За без малого четыре года. Это достижение. Пойдёте со мной? Или Вы сердитесь на меня? – при этом Гильотина выглядел таким беззаботным и фактически счастливым, открытым и расположенным к Лексе, что злиться на него смогли бы разве что самые чёрствые и не имеющие ни капли чувства юмора люди.

Отредактировано Justin Law (2013-08-03 02:43:03)

Она, кажется, не поняла. Что ж, Джастин – для того и наставник, чтобы пояснять. Невзирая на то, что ему всё казалось абсолютно очевидным.
- Что Вы за Оружие – я уже увидел, Лекса-чан. Более чем достаточно. Теперь осталось разобраться, какой Вы человек. С этой стороны зачастую обнаруживаются весьма неожиданные слабые стороны. Психологические, например. Кто-то не способен поднять руку на того, кто выглядит как ребёнок или животное. А мой заклятый враг – очень простодушный и доверчивый человек, играть на эмоциях которого – проще простого. Эмоции же в бою – один из ключей к поражению. В большинстве случаев. Если не обучиться ставить себе на пользу и их. Некоторым от рождения даётся, но таких мало. И это… Далеко не лучшая участь. Существование совсем без каких-либо переживаний. Представьте.
Враг. Ну да. Джастин не считал Гирико врагом. Он отчасти забавлялся, глядя на рыжего колдуна, отчасти сочувствовал. Тяжело, должно быть, вот так жить, почти без мозгов и с практически отказавшими тормозами… Во всяком случае, этакое впечатление Бензопила оставил у него. Как то же дитя. Наивное, хотя и буйное. Рука не поднимается прикончить. А сам вещает, мол, у кого-то внутренние барьеры. Мог убить, но не стал ведь. Почему, спрашивается? Ха. Да это же хуже избиения малышей. Видеть великовозрастного лба, который так и не разобрался в том, как правильно себя вести, весьма печально.
- Или вот, скажем, ещё фобии. Не хочется в самый неподходящий момент выяснить, что Вы боитесь темноты, или высоты, или замкнутых пространств, или ещё чего-нибудь. Так что, не обессудьте, но я собираюсь узнать о Вас как можно больше. Не беспокойтесь, личные секреты всецело останутся при Вас, если, конечно, сами не решите рассказать.
Лоу говорил обо всём этом, как о чём-то самим собой разумеющемся. Гильотина не был досужим посторонним человеком, а разговаривал с теми интонациями, какими профессионал даёт пояснения насчёт того, как функционирует нечто, механизм или система, над которым он трудится. Лекса была для него пока что объектом применения влияния. Ради вполне известного результата. Цель их "сотрудничества" Коса Смерти видел чётко. И для успешного достижения таковой собирался довести ученицу до изнеможения, заставить наизнанку вывернуться, но всё преодолеть и в итоге сцапать вечно ускользающую капризную птицу-победу.
- Кроме того, Вы ведь не забыли, Лекса-чан? Я говорю – Вы делаете. Если я в ходе прогулки решу, что время, место и обстановка подходят для того, чтобы провести ещё один урок, мы продолжим. Так что оставайтесь начеку и никогда не расслабляйтесь полностью, - на самом деле он хотел приучить её жить в таком режиме. А что, радоваться жизни и развлекаться при возможности это вовсе не мешает, Джастин же требует от неё не забиться в угол и там трепетать от страха, а просто постоянно соблюдать разумную осторожность, - Но я действительно думаю, что уж перерыв Вы точно заслужили. Хотя… Если Вы непременно настаиваете, Лекса-чан, можем продолжить здесь, сейчас и в том же стиле, - из руки Косы Смерти послушно вышло лезвие.

Отредактировано Justin Law (2013-08-03 14:18:25)

Джастин чуть прищурился, вглядываясь в Лексу, будто стремясь просканировать её взором насквозь, а потом кивнул и деактивировал гильотину. Лоу чутко воспринимал настроение боя и изначально определил, что пора для нового этапа пока ещё не наступила. Предложил же исключительно для проформы.
- Любите вишнёвое? Хорошо. Я запомню.
Юноша развернулся, дошёл до лестницы и стал неторопливо, в здоровом и размеренном прогулочном темпе, спускаться. Он никуда не спешил, и Лексе, если она слишком значительно его обгонит, придётся дожидаться у основания. Впрочем, Коса Смерти не то чтобы и плёлся, вполне бодро шагал, просто не стремглав и без суеты – как носятся некоторые студенты. Что-то жизнеутверждающе грохотало и перекатывалось у него в наушниках. Голова слегка побаливала и немного кружилась.
Первоначальное, выражаясь мягко и корректно, полное отсутствие какого бы то ни было энтузиазма обучать кого-либо, почти что праведное возмущение, которое Джастин испытал, когда ему только-только сообщили о том, чем предстоит заняться, мол, не его профиль, давно уже сменилось, однако, теперь у Лоу появился персональный повод развивать дальнейшую деятельность в том же направлении. Тогда субординация и уважение к Директору не позволили ему прекословить, и хранитель Европы, скрепя сердце и стараясь ничем не выдать истинных чувств, дал согласие. Подумал, что по ходу разберётся. Втайне надеясь, что ученица окажется никуда не годной, да, вдобавок, начнёт грубить и хамить, не слушаться или вытворять ещё какие-нибудь фокусы в таком же духе, и он, Джастин, сможет об этом сообщить, в сухих выражениях устного отчёта, и максимально тактично намекнуть, что ничем не в состоянии тут помочь, потому что он, может быть, и обучит чему-нибудь того, кто сам стремится добиться толку, но отнюдь не предусмотрен как надсмотрщик за трудновоспитуемыми. Кстати, во что бы вылилось такое, парень себе не представлял, но интуитивно предвидел, что вряд ли чем-то приятным… Потому что его Хозяин необдуманных вердиктов не выносит, если велел заниматься с кем-то, пусть это даже и впрямь полная бесполезность с виду, значит, так для чего-то необходимо. Не исключено, что Джастин, слово за слово, в итоге поссорился бы с Богом Смерти, или же его всё равно бы заставили выполнять. Пожалуй, теперь он, напротив, даже поспорил бы с Шинигами, реши тот вдруг отменить подобное назначение одной из своих Кос. Точнее, даже не то чтобы так уж дерзко возразил, но попытался бы привести доводы в защиту, горячо просил бы так не поступать.
Лекса – безусловно, занятная девушка. И как Оружие, и как личность. Бог Смерти знал, чем его зацепить. Как говаривали на родине Лоу: "This sounds like a challenge". Отступить теперь – значит, признать свою полную некомпетентность. Не суметь разъяснить то, что действительно умеешь, в чём хорошо разбираешься, умудрится лишь полная бездарность. А такие обычно ни в чём не преуспевают. Но Джастин-то немалого добился – он ли да не справится? Правда, общаться Гильотина не слишком-то привык. Ему больше импонировало молчать и ни во что не вмешиваться, пока не спросят его лично, да ещё встряхнут как следует, дабы обратить на себя внимание Лоу. Ну, что ж, значит, появилась причина постигать науку устанавливать контакт с другими. Между учителем и учеником должно быть полное взаимопонимание, в идеале – улавливание смысла с полуслова.
- Лекса-чан, пока мы идём, поведайте, как давно Вы в Шибусене? Каковы Ваши впечатления? Чем для Вас является это место? – спросил Джастин, когда последняя ступенька осталась позади.

Отредактировано Justin Law (2013-08-03 17:20:20)

Улочки Города Смерти… Джастин поймал себя на том, что привык к ним и только здесь ощущает себя по-настоящему дома. Где его любят, помнят и ждут. Где всегда будут рады, где примут и оценят по достоинству. Уютные тёплые домики, приветливые мостовые, где кажется знакомым и родным каждый камешек. Вот обувной магазинчик, гостеприимно блестит на солнце стекло витрины. Вывеска бара. Потушенные в дневное время фонари. Рыбная лавочка, ну и запах оттуда… Впрочем, кошек, наверно, приманивает.
Он всё это видел раньше, отлично знал и, поэтому, не отвлекался от наблюдения за Лексой. Гильотине же приходилось, как обычно, читать по её губам.
- Это место принимает нас, чтобы сделать своими. Что ж, хотя бы где-то мы нужны… У Вас, наверно, эта стадия ещё не пришла, а я уже нигде более прижиться надолго не в состоянии… Ничего, изъездите несколько стран и устанете от постоянной смены языков, культур и обычаев – тоже поймёте. Так что цените, пока есть такой шанс, - он мог, конечно, на некоторое время где-то остановиться, однако, это был не собственный угол, обжитый и разделённый лишь с теми, кого хочется видеть, а, выражаясь как в прямом, так и в переносном отношении, номер в гостинице, сегодня тут – ты, а завтра – преступник в бегах, маньяк или ещё какое непотребное страшилище, - Возвращение сюда – как желанная отдушина. В мире большинство людей боится нас не меньше, чем кишинов. Ещё не сталкивались с таким? В глазах людей, которых защищал, я видел, что многие принимают меня за чудовище… - это было крайне затруднительно – адекватно и при этом красноречиво описать вытаращенные глаза и эхом отдающиеся от стен зданий крики утробного ужаса, с которыми спасённые убегали прочь, не разбирая дороги, а от прикосновения люди вообще шарахались и дрожали. Их можно понять, у них на глазах одно непонятное существо уничтожает другое, а то и сразу несколько, и что взбредёт в голову этакой неведомой твари в следующую минуту – не предсказать. Джастин уж, как умел, старался выманивать противников туда, где никого или почти никого нет, сам он в публике не нуждался, а что там потребно какому-то пожирающему тела и души человеческие выродку, Гильотина, разумеется, не интересовался, - Но, кроме нас, Оружий и Повелителей, на пути выползков греха никто не встанет. От нас зависит слишком многое для того, чтобы мы могли позволить себе прохлаждаться или опускать руки, сдаваясь. Готов спорить, Вам уже хотелось… Может быть, и не до воя в потолок, но подумывали ведь? Хотя бы мельком, хотя бы раз… За пять-то лет... И ещё не раз захочется, гарантирую. Потому что будет больно. Страшно. Придётся проливать кровь, и свою, и чужую. Постоянный риск, что станешь калекой, что близких возьмут в заложники, что знакомых и друзей растерзают за углом. И ещё – что товарищ будет, глядя тебе в глаза, умолять добить. Или, угодив в ловушку, станешь гадать, стоит ли ждать, надеясь, что тебя отыщут вовремя, или лучше рваться, ставя на кон последнее, что у тебя осталось… Вот поэтому я когда-то решил добиваться статуса Косы Смерти во что бы то ни стало, даже при том, что у меня о напарнике вообще речи не шло. И поэтому же я потом не отказался, столкнувшись со сложностями, которые никак не ожидал.
Джастин говорил обо всём, что перечислял, так, как может только тот, кто перенёс это на собственной шкуре. И глаза его стали холодными и тёмными, что-то там шевельнулось – тяжёлое, неповоротливое, что-то, что лишний раз не следует будить. Рваные, безобразно заросшие шрамы памяти.
Когда Лоу договаривал, в поле его зрения уже попало то кафе, в которое они направлялись.

Джастин не то чтобы удивился – но ему не доставляла никакого удовольствия известность. Он не стремился служить кому-то примером, просто приучился жить с мыслью, что каждый день, возможно, последний, а родные и знакомые даже не сразу узнают, что его не стало. Пропал, мол, без вести. Лоу зачастую находил себе миссии случайно, по пути, проезжая мимо, и, соответственно, имея полномочия решить, как ему поступать в таком случае, далеко не всегда считал нужным докладывать. Из чего следует, что он иногда на некоторое время выпадал из всех контактов, и о том, что с ним что-то стряслось, додумались бы не сразу. Пока спохватятся, что как-то уж слишком долго его нет, пока отправят кого-то на поиски, пока эти кто-то ещё выяснят, где в последний раз видели Джастина и куда он потом отправился, успеет сто раз умереть. Всегда, с первого дня в Шибусене, Гильотина полагался только на себя. Не мог идти – полз. Забытый, истекающий кровью, выдирался из безвольной апатии – предвестницы смерти, с отчаянно колотящимся, чуявшим вероятную скорую остановку сердцем, пересохшими потрескавшимися губами, пытался сориентироваться…

Взрыв, спровоцированный во многом самим Джастином, и последовавший сразу за ним обвал. Чернота, такая плотная, что буквально ощущалась на лбу и щеках, заставляла теряться в сомнениях, вокруг ли абсолютно темно, или он ослеп. Его сдавило и сжало, и робкая человеческая плоть ютилась в маленьком закутке хрупкого баланса, опасаясь шелохнуться, поскольку это могло сдвинуть каменные обломки, и тогда запросто раздавит в кровавую кашу. Коса Смерти понятия не имел, есть ли приток воздуха, или его голова выходит в замкнутое пространство, и равно же не ведал, как оно велико и на сколько хватит кислорода во втором случае. Оставалось использовать лезвия и продираться – но не окажется ли это роковой ошибкой? Может быть, и выхода уже никакого нет.
И, даже если попробует, у него останется всего считанные мгновения. Меньше, чем на три двойных перестука сердца.
Острый угол упирается в живот. Ещё полсантиметра – и проткнёт. Так и хочется затаить дыхание, однако, это не поможет. Лишь отсрочит неминуемое.
Как же не хочется умирать в четырнадцать с половиной лет… Да ещё вот так. По-собачьи. Если не ещё паршивее.
И Джастин даёт себе клятву, что не останется здесь. У него есть дом, и есть те, кого опечалит его исчезновение. Он не имеет права подвести их.
А ещё хранитель Европы не может бросить на произвол судьбы вверенные ему души. Шинигами оказал ему, совсем ещё мальчишке, честь и высшее доверие таким серьёзным назначением.
Лезвия пробивают толщу придавившей его массы, цепи и зажимы ставят распорки, долго не продержатся, но ему нужно совсем мало, просто чтобы не обрушились всей тяжестью прямо следом за ним, догоняя и добивая. Получилось, и вот он куда-то выскальзывает. Как пробка из бутылки. Его выдёргивают собственный вес и беспощадная сила притяжения. Оказывается, внизу пустота, и он в неё проваливается, не сдержав короткий полувскрик-полуаханье.
Ха. Ему повезло, видимо, что всё легло и встало так, что на время задержало продвижение вниз себе же. Банально застряло. Промедлил бы – и всё это, с начинкой в виде него, неминуемо рано или поздно постепенно сползло бы, заодно размазав его равномерным слоем.
Удар вышиб дух из многострадального тела, однако, Джастин заставил себя поднять руки и выставить слабо светящийся серебристый крест. В сверкнувшей наподобие молнии вспышке лезвий он успел увидеть, как на него… Ну, иллюзия, конечно, но впечатление возникло, будто провалился потолок. Мальчик, отработавший звание Косы Смерти для того, чтобы выяснить, что приобрёл не привилегию, а суровую ношу, держал защиту, пока синие глаза не сомкнулись. Джастин провалился в забытье.

Сила. Да. Это – сила. Но это и долг, который распнёт тебя на кресте, если ты дрогнешь хоть чуть-чуть. Поддашься – и будешь катиться в гнилую пропасть, которая заставит либо спиться, либо свернуть шею.
- Буду. Спрашивайте, - глухо уронил Джастин, отвёл от Лексы взгляд и, открыв дверь кафе, предупредительно придержал створку, пропуская девушку вперёд.

Отредактировано Justin Law (2013-08-04 00:22:35)

В кафе было всего несколько человек, и они, конечно, уставились на хранителя Европы не без некоторого изумления. Подметили и компанию, которую он с собой привёл. Только вот сам Лоу как будто бы проигнорировал посетителей, соизволив обратить внимание только на девушку-официантку.
Не зная, с чего начать разговор, Джастин решил в первую очередь уделить внимание заказу. Для Лексы – три порции вишнёвого мороженого. Для себя – молочный коктейль. Потом, поджидая выполнения, устроился напротив своей новоиспечённой ученицы, сверля её флегматичным, но внимательным взглядом.
К такой профессии, как Коса Смерти, не подготовишь. Лишь столкновение лицом к лицу с реальностью реально покажет, чего ты вообще стоишь. Ему – учить эту девушку быть смертницей - потому что однажды каждый из них, по крайней мере, тех, кто регулярно работает в "горячих точках", не вернётся. И, при этом, вдолбить под кожу, в самый костный мозг, умение выворачиваться из положения любой степени критичности, кроме, пожалуй, внезапного выстрела в упор.
- Лекса-чан… - негромко, так, чтобы расслышала лишь она, обратился к своей спутнице Гильотина, улыбаясь не без этакой каверзной хитрецы, - Что бы Вы делали, если бы вот в таком кафе, только при а-приори отсутствии у клиентов каких-либо особых способностей, на противоположной стороне обнаружилась опасность? Например, уже наполовину развившееся яйцо кишина, или решившая покуролесить ведьма… На Ваших глазах начинают измываться над людьми, отрывать им руки и ноги, а ещё швыряться огненными шарами. Применять оружие придётся осмотрительно, чтобы никого не зацепить, создавая дополнительные жертвы. У Вас всего десять секунд, спустя которые враг доберётся уже до Вас. Имеется несколько очагов возгорания и постоянно возникают новые. Что предпримете?
На самом деле Джастин отлично понимал, что даже самое подробное представление собственной реакции в теории и реализация чего-то на практике – далеки друг от друга, как небо от земли.

Примерная схема помещения.

Отредактировано Justin Law (2013-08-04 17:39:35)

Слушая Лексу, Джастин испытал некоторую гордость за такую ученицу. Предположения и прогнозы – далеко не то же, что реальная проблема, однако, заставлять думать уже полезно.
- Это – хороший способ. Один из. Но в нём много пробелов, каждый из которых способен поставить крест на Ваших усилиях. Кроме того, метод не универсальный – хотя, с другой стороны, таких и нет. Каждая сватка в большей или меньшей степени индивидуальна. На каждую предпринятую меру может отыскаться контрмера. В отношении теории я могу дать Вам лишь набор советов. Практика их преломит и напишет у Вас перед глазами Вашей же кровью. Таков непреложный факт жизни бойца… - Коса Смерти был настолько серьёзен, что кого слабонервного и жуть могла взять, - Основной выход может быть блокирован по какой-то причине. Например, представьте, что там – стена огня. Или – сообщник… Кстати, Вы не можете знать, в единственном ли числе Ваш противник, даже если проявился пока что только он. И, кинувшись в открытую атаку, рискуете схлопотать удар в спину. Не говоря о том, что уровень противника Вам также неведом, и у него в запасе может оказаться такой приём, что первый Ваш удар станет последним… Вот поэтому ещё до того, как произойдёт нападение, приходя в любое место, нужно рассматривать его как потенциальное поле боя. И заранее продумать все возможные пути эвакуации. Не только дверь, но и окна, не грех также осведомиться насчёт наличия чёрного хода. И, запомните, в первую очередь Вы должны обеспечить защиту себе. Уронить столы и использовать их как прикрытие, добраться до стойки и использовать её в качестве основного заслона. Учитывайте материал. Убедитесь, что в соседстве с Вами нет ничего взрывчатого. Любым способом исключите вероятность оказаться лёгкой добычей. А потом уже думать об остальных. Далее – сосредоточиться на всех, кого ещё можно спасти, не рваться очертя голову спасать тех, в кого уже вцепились. При большом скоплении народа Вы должны обеспечить и организовать их отход, отвлекая внимание источника опасности на себя. Опять же – не суясь в прямое столкновение… Кстати, толпе, пребывающей в панике, иногда приходится жёстко демонстрировать силу и собственную способность предпринимать разумные, толковые действия, а также мотивировать других. Не справитесь – снесут без всякой жалости… Если выходов нет – позаботьтесь, чтобы как можно большее число гражданских отыскало себе более-менее сносное укрытие. Если больше ничего не остаётся, надо хотя бы бросаться на пол – и отползать с самых простых траекторий обстрела. Наконец, может так оказаться, что выбраться невозможно, а людей не спасти. Тогда Вы обязаны любой ценой не дать противостоящей Вам твари вырваться живой. Даже если придётся обратить замкнутое помещение в могилу для себя и неё. Поверьте, я знаю, каково это, и балансирование на грани жизни и смерти неоднократно становилось для меня чем-то вроде азартной игры, - Джастин улыбнулся с мимолётной ностальгией, как будто скучал по ожесточённым битвам, - Вы должны научиться хотя бы в общих чертах просчитывать характер противника по манере двигаться и говорить. Играть на эмоциях, прогнозировать реакцию, а, в дальнейшем, и провоцировать те поступки, которые нужны Вам. Блефовать при случае – а это уже, кстати, отдельная наука. И ничего не бояться. Иногда абсолютной решимости, нерушимого хладнокровия и упрямого напора, но не хаотического и импровизированного, а тщательно продуманного, бывает достаточно. Кое-кто из врагов отступает, видя бойца, которому совершенно нечего терять, но который не собирается жертвовать собой…
Джастин помолчал несколько секунд, параллельно принимая оперативно доставленный коктейль, и спросил:
- А Вам ведь пока что не приходилось решать, кого выручать – собственного товарища или группу незнакомых людей? Что бы Вы выбрали?
Здесь тоже не существовало правильного ответа.

Отредактировано Justin Law (2013-08-04 23:53:56)

Джастин даже улыбнулся, несмотря на то, что в последнее время затрагивал всё крайне недобрые темы. А всё – потому, что Лекса выглядела очень мило – довольная жизнью молодая девушка, которую, между прочим, может быть, и не следует ввергать в недра адовых испытаний, за каждое из которых получаешь не награду, но дополнительный груз на плечи. Сколько выдержит совесть? Когда притупятся все чувства, кроме долга и страстной жажды выжить? Она изменится до неузнаваемости, станет жёсткой, строгой, тоже умеющей рассуждать только стереотипами бойца – когда на любую ситуацию смотришь в первую очередь с точки зрения потенциального вооружённого конфликта.
Впрочем, не так уж это и плохо. Если уж тебе дан шанс выйти из разряда мягкотелых, уязвимых обывателей, стать живым щитом между ними и всякой угрозой – грех не воспользоваться. Конечно, мирные люди также незаменимы. Им тоже дано что-то, но – другое. Что-то, что непременно требуется сберечь.
- Тринадцатилетний ребёнок тоже многого не ожидал. А, если бы вообразил заранее – может быть, и не стал бы Косой Смерти. Видите ли, романтические иллюзии насчёт этой должности были расколоты вдребезги в первый же месяц. Это ведь то же, что влезать в самую непотребную грязь, занимаясь генеральной уборкой… Набор душ, который требуется иметь для получения звания, есть жизненная необходимость, в ходе их приобретения кандидат хоть немного да подготавливает себя к будущим реалиям. Правильные количество и последовательность, а также скорость сбора, выявляют целеустремлённость и умение сосредотачиваться на цели, плюс, способность соблюдать правила…
Джастин изучал содержимое своего стаканчика с питьевой трубочкой так, будто тот заключал в себе все тайны мироздания. Он просто не мог смотреть на Лексу или любого другого живого человека – из-за того, что собирался рассказать:
- Они были моими однокурсниками. Мальчик по имени Захария и его напарник, Демонический Топор, Лео. Нам было по одиннадцать, только Лео – десять, ему оставалось чуть больше пяти недель до дня рождения. И – почти совсем новичок, даже полгода в Академии не провёл. Это была совместная миссия, там обнаружился целый выводок яиц кишина, такой крупный, что нам пришлось идти вместе. Я хотел уйти один, но Шинигами-сама не отпустил меня, сказал, что мне по рангу ещё рановато. Потом мы с Захарией сговорились и попросту сбежали на задание, предназначенное для старших по официальному уровню пар. Знаете, я не считал его другом, но он был единственным, кто ни единого раза ни одним словом не позволил себе задеть Оружие-одиночку… Даже когда мы встретились впервые… Мне импонировала его неизменная вежливость… И тогда мы общий язык нашли быстро. Тем более что я всё равно хотел именно на это задание… Дураки, как я теперь могу сказать. Ну да задним-то умом… Ограничения же не просто так ставятся… Ещё и место оказалось неудачное, лабиринт подземных катакомб под городом, каждый миг приходилось ждать, что монстр выскочит прямо на тебя, а ты и не заметишь, потому что повороты крутые, ходы извилистые, и почти полный мрак, - Джастин очень глубоко вдохнул, задержал дыхание, выдохнул и заговорил дальше так, будто для произнесения каждого звука затрачивал приличное физическое усилие, - Захарию так и не выходили. Слишком много крови потерял. Лео вообще не нашли. А я пришёл в себя в больничном крыле и очень долго вспоминал, кто я такой и как туда попал. Второе так и не смог прояснить своими усилиями, информацию получил из чужих уст. Вот такова цена совершённой глупости. То, что я пролетел по счётчику душ до ноля, думаю, очевидно… И выговор получил такой, что, признаться, в какой-то момент был почти уверен, что вылечу из Шибусена с оглушительным треском – и поделом бы, если по справедливости… - даже от воспоминания ему сделалось откровенно не по себе, Бога Смерти в таком гневе ни до, ни после видеть не доводилось, во всяком случае, самолично, а не по чужим свидетельствам, которые могли ведь быть и приукрашены, - Но, если честно, я бы отдал все души, которые собрал или освободил и к тому дню, и впоследствии, если бы это могло вернуть тех, кого я подвёл.
Он иногда видел их лица во сне. Как ни странно, кошмарами Лоу бы эти видения не назвал. Вообще говоря, они там возвращались живые и невредимые, и он радостно спешил сообщить, что данные о гибели ребят были ложными. Разочарование наступало лишь по пробуждению.

Отредактировано Justin Law (2013-08-05 03:57:48)